Родительский Комитет

Задачка на уравнение

Вправе ли ученик ставить учителю оценки, от которых потом зависит его зарплата?

Александр Алексеев
«Российская газета» — Федеральный выпуск №4771
14.10.2008, 02:05 

В Канаде состоялась Международная конференция "Образование как диалоговая модель общественного развития«, где обсуждались проблемы современного образования и взаимодействия различных культур.

В диалоге с учеными и педагогами США и Канады выяснилось, что к российскому опыту на Западе прислушиваются все чаще. Об этом корреспондент «РГ» беседует с руководителем Московского отделения Общероссийского общественного движения «Всероссийское родительское собрание», адвокатом Ларисой Павловой.

Российская газета: Как получилось, что вы — известный московский адвокат, стали специализироваться на аспектах школьного образования и воспитания?

Лариса Павлова: Однажды мне пришлось защищать интересы педагога из Вологды — профессора Лушникова. В одной из вологодских газет он раскритиковал местные программы полового воспитания в школе. Причем те, которые осуществляли государственные службы по планированию семьи. Возмутившись, Центр планирования семьи Вологды потребовал от профессора внушительную денежную компенсацию за «моральный вред». Но иск мы выиграли: суд выяснил, что реализацию программы центр проводил без одобрения родителей. А иные «знания» оказались за гранью морали и по сути развращали детей.

Нередко и представители международных общественных организаций, оправдывая полученные гранты, насаждают фактически вредные программы под видом заботы о детях. Подобные дела интересны мне и как адвокату, и как маме. В обществе сказываются последствия «сексуальной революции», «свободы нравов», приводящих к дискредитации морали и семейных устоев. Эта тенденция идет почти по всему миру, и мы, увы, тоже захотели быть как все.

РГ: Как решаются подобные проблемы в Северной Америке?

Павлова: Программы полового воспитания давно реализованы в США, Канаде и развитых европейских странах. И теперь там столкнулись с последствиями — общим падением нравов, распадом семей, снижением рождаемости, отчуждением между родителями и детьми и т.д.  В ряде стран уже принимаются меры, которые могли бы помочь преодолеть создавшееся положение. Так, в США еще несколько лет назад в противовес ранее реализовавшимся программам сексуального воспитания появилась программа «целомудрия».

РГ: Воспитание свободной личности благодаря школьному образованию — как здесь должны разделяться права и обязанности родителей и школы?

Павлова: В Законе «Об образовании» сказано, что родитель, учитель и ученик — равные участники образовательного процесса. Все вопросы воспитания школа должна решать по согласованию с родителями, имеющими преимущественное право на воспитание ребенка, а ребенок в силу закона имеет право на воспитание в семье. Но при этом педагоги не имеют права реализовывать программы, вредные для детей и вызывающие протест родителей. В случае нарушения этих принципов школу могут и должны контролировать сами родители.

РГ: Какие болевые темы особенно требуют диалога?

Павлова: В первую очередь — доступность образования и его качественное содержание. Речь не только о научности преподаваемых знаний, но и об их нравственной составляющей. О соответствии образования ценностным ориентациям общества, его морали и культуре.

РГ: Обсуждалась ли такая актуальная тема, как безопасность и межнациональные отношения в школе?

Павлова: Проблемы есть и у них, и у нас. Сами по себе программы толерантности, о которых много говорят и в Канаде, и в России, мало что дают. Необходимо духовно-нравственное воспитание личности в целом, поднятие общей культуры. В России эти вопросы сейчас решаются, в том числе на государственном уровне. Ведь еще недавно школа была одним из самых безопасных для ребенка мест.

Зато по межнациональным и межрелигиозным взаимоотношениям опыт Канады может быть очень полезен. В этой стране некоторые родители дают детям начальное образование в закрытых религиозных школах, чтобы те вначале усвоили нравственные уроки. А уже где-то с 10 лет отправляют их в государственную школу — с широкой и глубокой программой обучения. Канадцам удалось найти компромисс, снимающий сепаратистские настроения англоговорящих и французскоговорящих провинций. В стране признали государственными два языка. Это свидетельствует об уважении к родовым корням и возможности свободного национального развития человека. Интересен и опыт обучения в Бразилии, где кандидатуры учителей должны вначале одобрить родители.

РГ: Была ли у конференции задача смоделировать образ идеального учителя и спроектировать оптимальную модель образования?

Павлова: В России учитель — еще и воспитатель. В Канаде — подход прагматичный. Нам рассказали, что есть методика: школьники выставляют оценки учителю, от которых потом зависят его рейтинг и зарплата. Думаю, это весьма спорно. А об идеальном образе говорить пока рано. Для этого нужно много работать не только в области образования, но и в сфере защиты интересов семьи и ребенка. Сейчас заботу о детях нередко сводят к вопросам защиты сирот. А этого мало. Но надо лоббировать интересы семьи на государственном уровне. Это очень актуально.