Родительский Комитет
Второе заседание суда по делу Ларисы и Антона Агеевых
После предварительного заседания, состоявшегося 24 февраля 2010 года, (сегодняшнее) заседание Видновского городского суда 09 марта являлось, по сути, первым открытым судебным заседанием по делу Антона и Ларисы Агеевых.
У входа в суд стояла группа молодых людей, одетая в белые майки с надписями «Дело Агеевых — провокация», «Верим в невиновность Агеевых», «Верните Агеевым детей».
На улице, перед зданием суда, Антон и Лариса ответили на вопросы журналистов телевидения. Так, на вопрос «продолжают ли дети, Глеб и Полина Агеевы проходить курс реабилитации в одном из специализированных оздоровительных детских учреждений Московской области?», Антон Агеев ответил, что эта информация не соответствует действительности, так как дети находятся в обычном детском доме. На вопрос, «откуда такие сведения?», Антон и Лариса ответили, что регулярно посещают этот детский дом. Хотя с детьми им и не разрешают встречаться, они регулярно передают им гостинцы, одежду, игрушки. «Даже если детям не говорят, от кого им приходят посылки, для нас это ни имеет существенного значения» — сказал Антон. На вопрос «будете ли вы в случае вашего оправдания добиваться восстановления родительских прав?» Антон Агеев ответил «безусловно, это главное», а так же добавил, что в случае их оправдания они не собираются предъявлять никаких претензий к тем, кто организовал гонения на их семью. «Пусть это останется на их совести (судьёй им будет Бог?)» — сказал в завершение он.
В первую очередь суд разъяснил подсудимым
Перед началом заседания телекамер и фотокорреспондентов в зале суда было больше, чем зрителей, среди которых значительную часть так же составляли журналисты различных СМИ. Телекамеры были расставлены так, что бы вести съёмку государственного обвинителя, а представители защиты оказались сидящими к телекамерам спиной.
Дело вела судья Кожанова И. А., сторону обвинения представляла прокурор Кравченко О. В., защиту вели адвокаты Шевчук П. В., Павлова Л. О., Кашутина Е. В., представителем потерпевшего выступил юрист детского учреждения Тарасов А.А.
На данном судебном заседании началось судебное следствие.
В первую очередь суд разъяснил подсудимым и представителю потерпевшего их права и порядок в судебном заседании, о чем у них были отобраны соответствующие подписки. Потом слово было предоставлено прокурору.
Представителем обвинения было зачитано обвинительное заключение, в котором говорилось: «Лариса Агеева, будучи эмоционально неустойчивой, вспыльчивой, раздражительной, стала испытывать неприязнь к усыновлённому Глебу, не заботилась о его физическом и психическом здоровье, и жестоко с ним обращалась, систематически избивая его и нанося физические повреждения в виде гематом.
20 марта 2009 г. женщина в очередной раз избила Глеба неустановленными травмирующими предметами и облила его горячей жидкостью, что привело к термическим ожогам, множественным гематомам и кровоподтёкам лица, головы, туловища, половых органов, сотрясению головного мозга, перелому костей носа, ушибленным ранам лица, экстракции зубов нижней челюсти.
Эти повреждения являются нанесением легкого вреда здоровью, термический ожог
Лариса Агеева не предприняла никаких мер по оказанию помощи ребёнку, то есть оставила его в опасном для жизни и здоровья состоянии.
На основании этого Лариса Агеева обвиняется по следующим статям УК РФ: ст. 117 (истязание, совершённое в отношение заведомо несовершеннолетнего и заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии), ст. 112 (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, вызвавшего длительное расстройство здоровья), ст. 125 (оставление в опасности), ст. 156 (ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетними), при этом один и тот же текст обвинения прокурором был зачитан Агеевой Ларисе 4 раза без каких-либо изменений к каждой из этих различных статей УК РФ.
Практически тот же текст был зачитан и Антону Агееву. При этом он обвиняется в том, что не предпринимал надлежащих мер для ограждения ребёнка от ненадлежащих мер воспитания со стороны своей жены, что, по мнения обвинения, являлось проявлением жестокости по отношению с усыновленному ребенку.
20 марта 2009 года, вернувшись с работы, Антон Агеев увидел, что действия его супруги представляют угрозу для жизни и здоровья сына, не предпринял никаких мер для оказания ему помощи. Желая скрыть преступление, они уложили его спать. Через два часа, видя ухудшение состояния здоровья Глеба и испугавшись ответственности, по категорическому требованию соседки отвезли ребёнка в ближайший травмпункт, врачи которого вызвали «скорую помощь», и отец сопровождал его в больницу.
На основании этого Антон Агеев обвиняется по следующим статям УК РФ: ст. 156 (ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетними), ст. 125 (оставление в опасности)«.
При ознакомлении с обвинительным заключением оно неизбежно вызывало вопросы.
На вопрос судьи к Ларисе Агеевой «Вам понятен смысл обвинения?» Лариса ответила: «По существу обвинение мне не понятно. Я не услышала — где и когда я истязала, нет подтверждений систематичности инкриминируемых мне деяний. Всё обвинение базируется на единственном эпизоде 20 марта 2009 года, в котором наличие события преступления нуждается в судебном доказательстве. Непонятно, почему меня обвиняют в неприязненном отношении к Глебу, начиная именно с января 2009 года, и на чем это основано. Обвинение по статьям 117 и 112 за одно и то же деяние исключается даже »самой буквой« статьи 117 УК РФ. В целом обвинения носят голословный характер. Мы любили, любим, и будем любить детей, мы жили для них».
Ларису Владимировну судья прервала, когда та стала объяснять, почему именно она считает обвинения абсурдными.
На тот же вопрос Антон Агеев ответил: «Непонятно, что есть »недолжное воспитание«. В обвинении нет фактов, свидетельствующих, какие мои действия направленные на своего сына могут быть квалифицированы как недолжные и жестокие. Я обвиняюсь в оставлении без помощи, и в то же время представитель обвинения в тексте обвинения указывает, что я отвёз ребёнка в медицинское учреждение.
Защитник Агеева так прокомментировали выдвинутое обвинение: «Мы не согласны с обвинением. На момент получения Глебом травм Антон не находился дома, и поэтому никак не мог принимать участие в »жестоком обращении«. Абсурдно обвинение в неоказании медицинской помощи, когда из материалов следствия известно, что первую помощь Антон оказал Глебу ещё дома, а потом отвёз его в медицинское учреждение.
Защита Агеевой также поддержала позицию Ларисы, отметив, что в обвинении не указаны конкретные обстоятельства, которые надлежало выяснить следствию.
Согласно закону, к обвинительному заключению предъявляется требование — чётко объяснить: где, когда и каким образом было совершено преступление. Но всё обвинение, которое мы слышали, по сути, состояло только из описания зафиксированных в медицинском учреждении телесных повреждений ребенка и ничем не подкрепленном утверждении, что это умышленно совершила Лариса Агеева.
После того, как подсудимые пояснили, что им не понятно, на чем основаны предъявленные обвинения, отвечая на вопрос суда, подтвердили свою готовность дать исчерпывающие показания по делу. При этом Антон и Лариса попросили суд, чтобы это было не в этот же день, поскольку для них тяжело было выслушивать обвинения в их адрес. Как выразился Агеев Антон: «Сегодня для нас трудный день».
Был объявлен перерыв, в ходе которого от защиты стало известно, что со стороны обвинения ожидается выступление 12 свидетелей, со стороны защиты — 30. Поскольку суду предстоит рассмотреть большое количество материала, то процесс может растянуться на
В связи с этим так же появляется вопрос — если факт истязания малолетнего Глеба Агеева настолько очевиден, что в СМИ около года трубят о нём как о
Во время перерыва прокурор дала интервью. «Хочу отметить, что если обвиняемые не признают свою вину в течение всего следствия, — это означает, что они не раскаиваются, и это, как правило, влияет на приговор, — намекнула в интервью корреспонденту »КП« Оксана Кравченко.
— На ваш взгляд, Ларису Агееву
— Скорее да, чем нет, — отвечает гособвинитель.
— А почему расследование этого дела шло так долго — почти год?
— Показания главного свидетеля — Глеба проверялись экспертизами, было проведено много экспертиз. В деле девять томов … Это показатель того, что следствие было тщательным и объемным.
— Самого Глеба вызовут ли в суд давать показания?
— Я не буду настаивать на том, чтобы его привезли в суд — ребенок и так много натерпелся. Если сторона защиты Агеевых
Так же дала интервью и адвокат Агеевой Лариса Павлова: «Имеются записи в материалах дела, что ребёнок сам говорил, что упал с лестницы. Это и в медицинских документах записано. К ребёнку
Продолжение заседания состоялось в
Вот мнение одного из зрителей, выставленное в интернете: «Далее началась попытка заслушать свидетелей защиты (они как раз пришли все трое) т.е. картинка: подсудимые заявляют, что обвинение абсурдно и непонятно, а судья им отвечает — »раз пришли свидетели защиты, давайте чтоб время не терять — начинаем, защищайтесь«. Но это не прошло. Защита настояла заслушать свидетелей обвинения, как и положено.
Вызывались свидетели обвинения, даже еще раз помощника судья послала в коридор — «ау.. где свидетели?, неужели никого? ..», но никто из них не явился!!! НТВ лжёт, что свидетели обвинения дали показания!
В срочном порядке были вызваны работники органа опеки Ленинского района, который территориально располагается на соседней улице. Однако судом было установлено, что эти сотрудники заявлены как свидетели защиты, и представители защиты просили не нарушать установленный порядок исследования доказательств.
Затем судья стала задавать вопросы на тему: «почему обвинение непонятно?, что именно непонятно, может термины какие непонятны, может вот адвокаты помогут и сами пояснят подсудимым что к чему?» Адвокат Ларисы сказал в ответ: «В обвинении вообще нет никакой конкретики — бессмысленное повторение экспертного заключения, причем само это заключение в данный момент тоже оспаривается».
Так же адвокат Ларисы заявила сразу ходатайство на приглашение детей, причем естественно в присутствии психолога, воспитателя, в закрытом прослушивании, и обвинение с этим согласилось«.
На этом только начавшееся после перерыва судебное заседание закончилось. Слушание дела было перенесено на 29 марта.
Прохор Вяземский